Стоял май месяц； воздух был еще довольно холодный， но все в природе - и кусты， и деревья， и поля， и луга - говорило о наступлении весны. Луга пестрели цветами： распускались цветы и на живой изгороди； а возле как раз красовалось олицетворение самой весны - маленькая яблонька вся в цвету. Особенно хороша была на ней одна ветка， молоденькая， свеженькая， вся осыпанная нежными полураспустившимися розовыми бутонами. Она сама знала， как она хороша； сознание красоты было у нее в соку. Ветка поэтому ничуть не удивилась， когда проезжавшая по дороге коляска остановилась прямо перед яблоней и молодая графиня сказала， что прелестнее этой веточки трудно и сыскать， что она живое воплощение юной красавицы весны. Веточку отломили， графиня взяла ее своими нежными пальчиками и бережно повезла домой， защищая от солнца шелковым зонтиком. Приехали в замок， веточку понесли по высоким， роскошно убранным покоям. На открытых окнах развевались белые занавеси， в блестящих， прозрачных вазах стояли букеты чудесных цветов. В одну и ваз， словно вылепленную из свежевыпавшего снега， поставили и ветку яблони， окружив ее свежими светло-зелеными буковыми ветвями. Прелесть， как красиво было！
Ветка возгордилась， и что же？ Это было ведь в порядке вещей！
Через комнату проходило много разного народа； каждый посетитель смел высказывать свое мнение лишь в такой мере， в какой за ним самим признавали известное значение. И вот некоторые не говорили совсем ничего， некоторые же чересчур много； ветка смекнула， что и между людьми， как между растениями， есть разница.
"Одни служат для красоты， другие только для пользы， а без третьих и вовсе можно обойтись"， - думала ветка.